ir_realna | Entries tagged with клара гавриловна

P.S. Клара не хотела, автор заставил :)

«Ух, какой аппетитный пельмень!» Клара Гавриловна, ангел, на мгновение залюбовалась всадником Апокалипсиса. Он обладал упругими ягодицами, небритыми подмышками, и, гордо выпятив грудь, ехал по улицам города на белом коне. Как всегда шедеврален и кинематографичен.

- СЮРПРИЗ! – ангела вдруг ослепило светом и оглушило звуком. - С концом света тебя-а-а ... с концом света тебя-а-а ... С концом света, милый ангел, с концом света тебя-а-а! .. Ура-а-а-а!

«Апокалипсический припадок нумер 412 ...» скептически диагностировала Клара Гавриловна, пока ненатуральная блондинка с ненатуральными локонами прыгала вокруг ангела, размахивая бенгальскими огнями. На широком экране за ее спиной продолжали мелькать кадры всех доступных версий Апокалипсиса: с всадниками, с пришельцами и зобми, с сибирской язвой и куриным гриппом, с ядерной зимой, с демографическим взрывом. А также несколько ортодоксальных извращенных версий.

Ангел закатила глаза, вырубила зомбо-ящик и устало присела сверху. За последние две недели фанаты конца света заполонили весь мир, и ангелы работали сверхурочно: снижали градус в напитках и повышали улице. Разве ж ангел виноват, что людишки бред творят?...

Лично Клара Гавриловна относилась к концу света, как к Евро 2012: обещала включиться, только когда наши будут играть. Ибо что есть конец света? Конец света как коммунизм: все мечтали о нем, планировали, а на деле – никто ни разу и не видел.

- Наконец-то! - ударенное апокалипсисом дитя притащило к двери внушительный оранжевый чемодан. - Ты пришла за мной! А значит – он наступит. Наступит конец света – и я смогу вздохнуть с облегчением! – блондиночка звонко рассмеялась, как на первом свидании.
- А как же «пункт один, встретить любовь всей своей жизни»? - Клара Гавриловна процитировала вишлист клиентки. - «... остров в Карибском бассейне, бунгало с камином ...» и прочее зу-зу-зу-лие, о котором ты мечтала?

Дитя на миг растерялось, скривило рот. А потом со всех сил топнуло ногой:

- Я девочка! Я не хочу ничего решать! Я хочу конец света!

- А может все же платьице? Гучи? Весрсаче? Прада? - Ангел огласила весь список заманух.

- Я что тебе, блондинка?! – возмутилась блондинка.

- Мда ... Развелось вас таких ... Ждете, что кто-то придет и всё за вас решит, да? А заодно и всех порешит ... А вот фигушки!

Ангел на собственном опыте убедилась, что концов света не существует. А счас - так тем более. Во времена, когда каждый – пуп земли, конец света – личное дело каждого. Поэтому нам предстоит пережить с десяток персональных армагеддонов. Первый армагедець Клара Гавриловна, тогда ещё Кларусик, пережила, когда первая любовь всей её жизни изменил ей с похотливой крысой из тренажерного зала. Клара выгнала его босым на мороз – и пережила. Потом был конец света ламбады, тетриса, Кравчука, кравчучок и диал-ап интернета ...

- ... налетела на Лешу и поцеловала! - из ностальгических воспоминаний Клару Гавриловну извлекли истерические всхлипы девушки. Та исповедовалась, сидя на краю дивана. - Это было шестое свидание ... и я просто хотела его неожиданно ... легонько поцеловать ...

- Хотела курица махнуть крылом бабочки, - ангел ценила емкие сравнения.

- ... потом говорю «Ой, извини, что-то на меня нашло!» Ну, он пожал плечами и ничего не сказал ... Теперь третий день не звонит и не пишет. Вот это – КОНЕЦ СВЕТА! Понимаешь?!

- Если мужчина не пишет, не звонит, то он или занят, или умер. И скорее всего, умер, - сухо подтвердила Клара Гавриловна.

- КТО УМЕР! КАК - УМЕР?! - блондиночка испуганно икнула.

- Не икай! Все живы ... И вообще, осторожно: будешь думать серьезно и глобально - корни потемнеют!

Чуть успокоившись, блондинка икнула еще раз. И еще. И снова. Подпрыгивая с каждым иком, она хлебнула шампанского вместо воды.

Клара Гавриловна помянула отрока Алексея незлым ангельским словом. Тот уже три дня ломал голову над тем, чего бы такого написать «этой белокурой принцессе», чего-то чуть более чуткого и высокого, чем «Привет, как дела?" По правде говоря, ему отлично жилось одному. Но иногда одному было так хорошо, что срочно хотелось этим с кем-то поделиться. С кем-то юным и белокурыми... Вкусив ангельский пинок, Алексей набрал «Хаюшки! Как оно?» и нажал «Отправить».

«О май гад! Что за бестолочь?!» Клара Гавриловна перехватила сообщение и скорректировала текст. Затаив дыхание, белокурая принцесса прочитала: «Как дела у девушки, укравшей моё сердце, пленившей мою душу, собравшейся со мной в театр сразу после конца света?» Дочитала - и сразу думать забыла о конце света. Ведь у неё заново наладилась личная жизнь.

«А хулі-, хулі-, хулі-, хулі-, хулігани – це справжні командири! Це справжні капітани!" Клара Гавриловна резко разбавила этот приторный хеппи энд музыкальным драйвом. И исчезла в заслуженное небытие.

p.s. Для всех, кто соскучился по Кларочке:)

***
- ЙОХАНЫЙ БАБАЙ!!! – Клара Гавриловна, ангел, едва успела отпрыгнуть. Молоток опустился в двух миллиметрах от места, где только что приземлились её ангельские ножки. Толстый строительный гвоздь вошел в снег по самую шляпку. Так креативно ангела никогда ещё не встречали.

Худосочная девица с молотком в руках замерла, уставившись на Клару Гавриловну.

- Ты чего, блаженная? Ангела не узнала?

- ОЙ… Ангел! – девичий взгляд ожил. – Ангел-ангел! Извини меня! Прости! Извини-извини-извини! Я не хотела! Извини-извини-извини! Извини, пожалуйста!

- Чего уж там… Живи! – Клара благородно простила девичью глупость, пробормотав на всякий случай «Свят-свят-свят…»

- Извини-извини-извини! – не унималась блаженная. – Давай… давай я тебе сапоги отполирую! И полы помою! И перышки почищу! – девица, не выпуская молоток из рук, бросилась к ангельским крыльям.

- СТОЯТЬ! – рявкнула Кларусик, поджав крылья и губы. – Не блаженная какая-то, а чумовая… Чего это ты ночью на обочине гвозди в снег забиваешь?

- А, так это дело благое! «… чтобы наказать врага своего, надо приметить на земле или снегу след его, - наизусть затараторила девица, - вбить в него 4 гвоздя в форме креста. Успех этой операции полностью зависит от умения сосредоточиться на пожелании врагу различных бедствий…»

Лишь сейчас Клара Гавриловна заметила на снегу цепочку следов, явно принадлежащих самой девице, и ведро с гвоздями. Гвозди «в форме креста» украшали уже десяток следов. Угу, значит, здесь у нас акт самонаказания – очевидный, невероятный да креативный. Девица возомнила себя своим злейшим врагом, и теперь сама себя карает. Изощрённо-то как! Хотя, если присмотреться…

«Оппа, гоблин стайл!» скривилась Клара Гавриловна, узнав вражеские козни. Ангел вспомнила, что декабрь – лучший месяц для авитаминоза, депрессий и гоблинских информационных репрессий а-ля «Накажи себя сам». Целевая аудитория: впечатлительные люди, склонные к самобичеванию. Таким достаточно намекнуть, что «хорошая мать так не поступит НИКОГДА», или «тебе 30 – и ЧТО достойного ты сделал в жизни?», или напомнить «как звонко урчат желудки египетских детей» - и всё, они сами себя измучат да загрызут. Вот и эта клиентка повелась на негативные когнитивные установки.

- Ну и как оно, с самонаказанием-то? – полюбопытствовала ангел. Девица тоскливо вздохнула. - Слышь, а чего всё так сложно? Ночь, гвозди, заговор… Нормальные девахи, вон, с горя отдаются первому встречному, – ангел махнула крылом в сторону трассы.

- Отдавалась, - зарыдала девица, – первый не взял. И второй. И третий. Сказали «Самонаказание – личное дело каждого».

- О, как! - Клара, взглянув на снег, уточнила: - А ты вообще чего себя так, а?

- Ох… Я такая ужасная сестра… ТАКАЯ УЖАСНАЯ! - у девицы губы-руки задрожали, - Я о ТАКОМ мечтала… Я мечтала, чтобы мою сестру машина сбила. Или поезд метро. Или конь. Или кобыла…

- Конь, ага, - ангел с трудом придержала улыбку.

- А она пошла на каток и ногу подвернула… Это всё я! Злым своим языком наколдовала… Разве ж может нормальный человек желать такого своей сестре?! Подруге детства?! Пусть она даже тырит у тебя вещи… и кавалера?!

Клара Гавриловна сурово свела брови:

- Кавалера увела – под кобылою слегла? Поэтичненько… Ты лучше скажи: долго мучиться собираешься? Так, чтобы совсем достаточно?

- Вообще, недели хватает. С ангельской помощью справлюсь за двое суток, - со знанием дела ответила девица.

- Ой не, некогда мне, - на ближайшие двое суток у Клары Гавриловны были свои эротические планы, - давай мучиться экстерном!

- Это как? – девица с подозрением уставилась на ангела.

- А так. Запоминай: во-первых, грызи себя, - заметив, что ногти на руках девица уже сгрызла до крови, Клара Гавриловна уточнила: - Ногти на ногах по вкусу не уступают ногтям на руках.

- Круто! – девица быстро строчила ангельские указания в телефоне.

- Накроши сухарей в кровать – это два.

- ???

- В лифчик залей по 3-4 тюбика суперклея. Перегрызи шнур Интернета. Накрути волосы на пять круглых расчесок – и попробуй раскрутить…

- ООООО!!! Да-да-да!

- На работе возьми лист офисной бумаги и порежь себе кожу между пальцами. Только режь ме-е-е-едленно…

- Бр-р-р-р! – девица с трезвым сомнением взглянула на ангела.

- Ты мне не бы-р-р-р-ркай! Для полноты картины могу тебя заклеймить, - Клара Гавриловна щелкнула зажигалкой и стала подогревать шляпку гвоздя.

- Да ты чё, в натуре?!! – девица отпрыгнула от ангела. – Да ты подумай! Я ж ничего страшного не сделала! Только подумала. И то недолго! Ведь да?! – она замялась, - можно… Можно я больше не буду мучиться?

- Ай-ай-ай, до чего молодежь пошла непоследовательная… Помню, Любомир Пертрович, директор мясокомбината, раз в неделю делал себе клизму на два ведра воды. За всех котиков и собачек, попавших в колбасу... Или вот: «Босниец положил руку под поезд», - процитировала желтую прессу Клара Гавриловна, - а ещё была у меня Лерочка. Она облилась холодной водой – и бегом на мороз! Поплясать девке было охота! Так её танцы полдеревни бегало смотреть. И 1,5 миллиона пользователей ютьюба…

- Да ну тебя, ангел! Свят! Свят! Свят! – перекрестилась девица, и рванула домой. Чиста и безгрешна, как первый снег.

- Абсурд – грандиозная сила, - сказала Клара Гавриловна в небо, с которого мягко падал снег. Она знала, что среди ангелов тоже случаются фанаты самобичеваний. Когда ангелы рвут на себе пух, на землю падает снег.

«… И отпадный снегопад здесь ни в чём не виноват, ты ушла, ушла, ушла-а-а…» напевала Клара Гавриловна зверскую песнь, исчезая в небытие. На мгновение с небытия вернулся край ангельского крыла и закрутил над обочиной метель. Ангельские следы лучше заметать. На всякий случай.

- Чё, сидим? Умирать будем?

- Чё летаем? Отговариивать будем? – самоубийца Толик злобно перекривил ангела. Клара Гаврилована уселась на край крыши, равнодушно закинула ногу на ногу, как когда-то Ким Бесингер перед Микки Рурком, и сказала:

- Да нет. Я так, на дорожку посидеть.

Клара Гавриловна, ангел, нежно любила суицидников – с этими клиентами минимум головомойки. Крылом белым махнула, словом добрым подпихнула, чи-и-и-ик – и давай, досвиданья. Ни тебе задушевных бесед, ни социальной или другой просветительской работы. Быренько справилась и двое суток «… гуляй, Клара, гуляй!», если совесть позволяет.

Но Толик как-то не спешил вписываться в идеальную картину ангельского мира.

- Йу-ху-у-у-у-у! – мимо них с ветерком пронесся счастливый самоубийца, который прыгнул с соседнего небоскреба. Ангел на глаз оценила расстояние до земли:

- Че, Толик? Здесь тебе мелковато, а там, – она махнула крылом в сторону небоскреба, - крыша закрыта?

- Ага. Ничего особенного…, - Толик снова повесил нос.

Клара Гавриловна никогда не понимала, что за тварь такая это «что-то особенное», и почему её все хотят. Когда тебя дождь промочил – это уже что-то особенное? Или, к примеру, «срала, мазала, под печь лазала» - это руки из седалища растут или уже эксклюзивная художественная композиция? А бывает «…ночевал на снегу, думал яйца отморожу – сам ни разу не чихнул». Это что-то особенное? Или таких Добрынь на каждом углу куры не клюют?

- Как там на работе? – Клара Гавриловна соскочила на безопасную тему. – Ты, помню, мебельщик хороший, стулья добротные делаешь.

- Хороший, только и всего, - Толик самоубийца с досадой плюнул на город. – А смысл? Что есть стул? Простой подсрачник. Одним подсрачником меньше, одним больше – разве это что-то меняет? Ну, ещё денег заплатят. А смысл? Подсрачник всё ж не трон.

- Ты ещё хороший семьянин – отец и муж! – аргументировала Клара Гавриловна.

- Хороший, только и всего. А смысл? Хороший – не лучший, - совсем расклеился Анатоль.

- Окей, - вздохнула Гавриловна, - на правах ангела и рекламы я готова даровать тебе смысл. Уникальный! Идеальный! Круче, чем все остальные смыслы вместе взятые. Согл?

- Да что мне твой смысл? Тоже мне господь бог нашлась! Ты обычный рядовой ангел, к чему мне твои смыслы?..

Клара Гавриловна глубоко вдохнула, напомнив себе, что она просто временно заменяет. И это счастье, ибо какой-то несчастный ангел ежедневно мудохается с этим недо-самоубийцей.

- Ну да, ну да, - изрекла она, - ты, кажись, умирать собирался?

- Да собирался… А смысл?

- Эх, Чака Нориса на тебя нет… - Клара Гавриловна элегантно встала, нежно склонилась к Толика головушке и рявкнула:

- БУ!!! – Толик кувырком слетел с крыши. Кларусик напряженно прислушалась к тишине.

- Ангел! Ты тут ещё? – Клара Гавриловна обреченно заглянула за парапет – там, зацепившись ремнем за антенну, висел самоубийца Толик. – Вот видишь, в какой стране мы живём? – заныл он. – Ни жизни нет нормальной, ни смерти. А я так хотел гордиться! Хоть перед смертью!

- Дай себе умереть, – тихо умоляла ангел, расстегая Толиков ремень.

- Йу-ху-у-у-у-у!!! – донеслось до неё через пару секунд.

Клара Гавриловна, ангел, облегченно вздохнула. Она знала: если убить в себе мурло, вместо него родится что-то хорошее. Обязательно. Потом Кларочка с сожалением вспомнила, что её ангельские ягодицы уже давно не знали просто хорошего добротного стула. Китай таких не штампует.

«Я-а-а не здамся без бою!» - лихо завела Клара Гавриловна, расправила крылья и улетела.

P.S.

Утром самоубийцу Толика разбудило солнце, которое беспощадно светило ему в глаз. И в ухо. Вместо привычного «Выключите солнце!» Толик воскликнул:

- Здраствуй, солнушко! – чем сам себя серьезно удивил. У него кружилась голова, тряслись руки, во рту – будто свиньи ночевали. Но почему-то Толик ощущал себя, как заново родился. Он встал и пошел, потому что в этой чудесной жизни он ещё так много предстояло сделать… стульев.

Клара Гавриловна, ангел, вынырнула из небытия верхом на ксероксе. «Какая любопытная посадка!» подумала она, рассматривая копию лучших в мире ангельских ягодиц. За столом в углу офиса сидел юнош, потухшим взором глядя у ноутбук. Клара Гавриловна на глаз оценила случай как затяжной, но не тяжкий.

- Чего пинаем? – поинтересовалась ангел.

- Грустно мне, - промямлил юноша.

- Вай? – уточнила Кларочка Гавриловна для проформы, хотя и так понимала, что «дети-жена-работа-дети-жена-работа». Но юнош вдруг сказал:

- Да всё этот голос в голове!

- Вау! – Клара Гавриловна, как вы поняли, подтягивала англицкий. – Голос мамский? Папский? Божественный? Демонический? Шепчет аль громогласно вещает? Какого Иегову тебе проповедует?

- Пацанский, - юнош поморщился, - вкрадчивый, но динамичный. У него каждый вечер в семь часов проповедь. Учит жить по понятиям, лозунг у него «Жри, ебись и ври». И проповедь в том же духе… А я что? Думаешь, не хочу?.. - юнош запнулся и покраснел. - Не хочу. И не могу! У меня жена-работа-дети-жена-работа-дети…

- Наушники из ушей вытаскивать не пробовал? Хотя бы на ночь? – Клара Гавриловна покрутила в руках оттюнингованый айпад.

- Обижаешь! – напыщенно отвернулся юнош. – Вот ты, хоть и ангел, эфемерная сущность, выдумка. Но я тебе верю. А ты ни мне, ни в меня не веришь. Так нечестно!

- Типа я тебе что-то обещала и должна, - скептически фыркнула Гавриловна.

- Ну, и тусуйся лесом! – обиделся юнош. Клара Гавриловна запросто могла ему организовать ему тур в лес – в багажнике и в разних сумках. Но это было непедагогично, поэтому она просто щелкнула юноша по носу.

- Ай! – взвыл тот.

- Во-первых, я ангел, уважай. Во-вторых, леди, тоже уважай. В-третьих, «оупен йо хард, оупен йо майнд, оупен йо айз…» – тебе имейл.

- Где?..

И пока юнош лихорадочно набирал пароль, Клара Гавриловна достала из-за крыла розовый ангельсикй пульт, заблокировала канал «Гоблин FM» (эти гоблины совсем страх потеряли!), но включила трансляцию ангельского канала «Светленький путь», чтоб у непутёвого юноши всё было путём. Заодно включила грозу, дабы юнош сегодня же упал в объятия жены мокрым и слабым, болел две недели и никому не портил нервы офисной хандрой. Плюс выключила тёщу на три дня, а также внесла имя-фамилию юноша в программу стажировки в мега супер пупер крутом заморском агенстве.

Это был перебор, но Клара Гавриловна, ангел, очень уж хотела мотнуться в Швецию, где давний её поклонник и агнел Карл уже два поколения ждал Кларочку в гости. (И свой, исчезнувший при загадочных обстоятельствах, кларнет.)

«Просто мені так хочеться бути там, де і ти, так хочеться…» под эту океаническую песню Клара Гавриловна улетела в дождь. Потом влетела взад, цапнула со стола ксерокопию ангельских ягодиц и снова улетела в дождь. А через пару часов где-то далеко на севере ангел Карл Зигмундович получит письмо с весьма интрирующей копией чего-то на первый взгляд непонятного...

Клара Гавриловна, ангел, безумно любила сало. Поэтому свиньи целыми фермами люто не любили Клару Гавриловну. Правильному салу полагалось быть с мясной прослоечкой, хорошо просоленным и обсмаленым соломой, а не сеном. А если его подавали с борщиком да чесночком... Ммм! После таких угощений Клара Гавриловна могла двое суток подряд верить в трезвых электриков и жизнь после ангельской службы.

В купе с Кларой Гавриловной ехал полициант Миша из Шепетовки.
Он угощал ангела правильным салом, хлебал водку из горла и жалелся на жену:

- Я ей всё! Я ж до 32-х получил майора… Света, ей грю, я те детей сделав? Сделав! Так ото сиди дома и воспитуй. Но неееет, она хочет на работу. На работу, конечно же! Она у нас знаишь кто? Тан-цов-щи-ца! – он выплюнул каждый слог в лицо ангела, будто мухомор какой, и мечтательно притих на три минуты.

Клара Гавриловна чуть не подавилась куском сала. Надо же, такую легенду сочинить! Дело в том, что все полицейские мира женаты на ангелах, потому что их а) надо бдить пуще других людей, б) ни одна земная женщина не способна вытерпеть мента в качестве мужа. Жена полицейского Миши, ангел Света, явилась ему под прикрытием стриптизерши не от большого таланта, но по специализации – юные леди и мальчики её профиль.

- Но я знаю, шо там за танцульки! - снова включился Миша.

- «В чорта роги круторогі, очі як лещата…» - Клара Гавриловна спрятала усмешку за корочкой черного хлеба.

- Во-о-от! Ты вон, и то выкупила, шо я рогатый. Круто, да? Як днепровски кручи? Или уже круче – как Гамалунгма?

Клара Гавриловна молча уволокла последний кусман сала прямо из-под Мишиного носа. И сьела.

- Я, правда, ни разу её не поймал на гoрячем, - бедкался Миша, - а я, знаешь ли, даже лазил от соседа, через два балкона, чтобы в окна заглянуть. Уроки альпинизма брал для этого! Это ж седьмой этаж, не мелочь какая… И ниче! НИ-ЧЕ-ГО. Она спала в нашей кровати как ни в чём не бывало – одинокая, голая и красивая, как ангел…

- Жизнь летит стремительно, как полицейский с балкона, - философски вздохнула Клара Гавриловна. Она знала, что легенду «муж вернулся из командировки и застукал жену с любовником» в своё время выдумали и раскрутили гоблины, чтобы женщины казались мужчинам недалёкими предательницами. К тому же, брошенные жены становятся хорошими любовницами и прибыльными потребителями кина, желтой прессы и голубых мечт. Будь они неладны, эти гоблинские пиар кампании. Кислотного дождя на них нет!

Клара Гавриловна вытерла губы влажной салфеткой и поцеловала полицейского Мишу в лобик. Ангельский поцелуй, кстати, заменяет две лоботомии и 212 часов личной терапии у лучшего шепетовского аналитика. Миша икнул, шмыгнул, да и заснул, сложив голову на купейный столик меж крошек хлеба и сала. Ему снился сладкий сон: будто с его головы, как крысы с корабля, убегают злые думы – про измены, про любовницу Зойку из Одессы, про злющего, как собака, полковника Гриценко…

В это время его жена, ангел Света, мудохалась в ночном клубе со своей подопечной – девочкой Готом, дитям Тьмы. Второй квартал мудохалась.

«Торохкались гуси догори ногами, ой чого ж ти, Кларо, не гуляла з нами?..» напевала Клара Гавриловна национальный мотив, выбираясь из купе через форточку, чтобы исчезнуть за горизонтом.

Пришел первый день осени.

Клара Гавриловна, ангел, родилась в моём воображении в ночь со среды на черверг. В оригинале она украиноязычна, от чего колоритней и насыщенней. Хотела родиться с четверга на пятницу, чтобы по-особенному и однажды сбыться, как сон, но как уж получилось. Не судите строго, Клара только расправляет крылья.
***

Клара Гавриловна, ангел, надежно держала руки под водой. Там, под водой, пуская пузыри, полоскалась голова ещё живой блондинки, руки от головы упирались в гранит фонтана, а длинные волосы красиво расплывались по поверхности воды. В фонтане меж пузырей воздуха цвели лилии и плавали золотые рыбки.

Ещё с доангельского детства Клара Гавриловна не любила истеричек. В саду с ней воспитывалась девочка-истеричка, у которой что не цветочек, то «Вау!», что не муравей, то «Ой-ой, держите меня двое!», что ни подружка, так «На всю жисть!» Одним словом, девочка умела из любого события раздуть ивент космического масштаба, и когда Кларочка вырвала ей клок волос (грабельки в них случайно запутались), девочка подняла визг аж до директора садика, за что Кларочку драли, как сидорову козу.

«Пшли вон!» проворковала Клара Гавриловна вслед неприятным воспоминаниям, и достала голову из фонтана:

- Ну?

- Они мозги включать не умеют! – завизжала блондинка, - да я! Я им покажу! Я их работать научу! Они-и-и…

- Понятно, - дипломатично вздохнула Клара Гавриловна, снова опуская руки под воду.

Клара Гавриловна давно не была на замене у истеричек. Но очень уж ангел этой блондиночки просился в отпуск, просил подменить хоть на денёк. Умолял даже. Оно и понятно, так запустить подопечную. Быть ангелом у истерички дело вообще неблагодарное, а у блондинки молодой красивой – неблагодарное дюжину раз. Вы бы слышали, как часом ранее эта же блондинка скандал закатила для службы такси. Так буянила, будто её их таксист вывез на свалку, изнасиловал по двойному тарифу и закопал. А он просто чуть ошибся с маршрутом, но скоро исправился.

В Кодексе Ангела чёрным по белому написано: «… истеричками не рождаются, ими становятся, когда злой гоблин тонким слоем засыпает морскую гальку в зазор между душой и чувствилищем. Галька хоть и гладенькая, но муляет душу, от чего истерички становятся чувствительными к малейшим дуновениям жизни, будь те со знаком плюс и мунус. Из плюса истеричнки выходят восторженными и фееричными, из минуса – сучками циничными…»

Клара Гавриловна чуть мягче, будто с сочувствием, снова извлекла голову блондинки из фонтана.

- Клиент всегда прав! – только и успела взвизгнуть та до третьего погружения. Потому что маркетинговые бредни Клара Гавриловна не любила пуще истеричек, ними можно хороших людей задрочить. Бреднями тобишь.

Вы, наверное, думаете, что Клара Гавриловна – злой ангел?
В чём-то вы правы, но не в этот раз. Просто истерички неисправимы, изводят хороших людей, пока им кто-то мозги не промоет фонтанной водой или дурь из головы не выбьет тяжелым предметом. Так что Клара Гавриловна из двух зол выбрала мокрое.

Вдруг сердце Клары Гавриловны ёкнуло, мол, Кларусик, пора! Ангел резко извлекла блондинку из фонтана – и вовремя, прямо в руки полицейскому, который в фонтане порядок поддерживал. Он упоённо прошептал:

- Девушка, ваши мокрые волосы так удачно сочитаются с моей уже мокрой формой! - уложил блондинку в бобик и удрал на край света, чтобы любить её до конца дней своих нежно и с песней.

Клара Гавриловна пыхтела, унося крылья с места наказания и любуясь своей работой.